Невероятный побег
Произошло это четырнадцатого февраля, в день всех влюбленных. Когда же еще это могло произойти? Мне не хотелось встречать праздник как всегда дома в гордом одиночестве и под вечер я пошел прогуляться в центр города. Да, здесь я не был один. Но толпа людей на улице четко разбивалась на парочки, носящиеся туда-сюда с букетами цветов и воздушными шарами в форме сердечек. Мне стало грустно и тошно. Я решил уйти с улицы. Заползти в какую-нибудь темную нору и там провести несколько ближайших часов. На глаза попалось не очень приметное объявление, гласившее «Робин Армстронг представляет силовое шоу «Невероятный побег». Я подумал, что это все равно лучше, чем концерт каких-нибудь местных музыкантов, которые сегодня будут петь песни исключительно о любви и зашел в кафе за тяжелой дубовой дверью. Надо сказать, что билет стоил не дешево. Но не поворачивать же теперь обратно. Я про себя понадеялся, что этот Робин отработает по полной программе и шоу будет действительно интересным. Сел за маленький столик, огляделся по сторонам. Даже в полумраке зала было понятно, что за другими столиками сидят в основном парочки. Ну что они забыли на силовом шоу? Я заказал бутылку лимонада. Утопить свою печаль в вине я не мог, потому как не пью. Через несколько минут заиграла музыка, занавес поднялся и моему взору предстала декорация в виде каменной стены с небольшим зарешеченным окошком, дверью из прутка, стола, стула, скамейки и всяких предметов. Возле стены, прислонившись к серым камням спиной, сидела девушка, одетая в какие-то лохмотья. Девушку осветил прожектор, и она вскинула голову, как будто очнувшись ото сна. Осмотрелась вокруг непонимающим взглядом. Девушка очень даже симпатичной блондинкой с прямыми растрепанными волосами. – Где я? – спросила она. Держась за голову, встала и попыталась уйти. Не смогла. Оказалось, что девушка прикована цепями к стене. Цепи звякнули, натягиваясь и девушка снова упала на пол. Взялась за цепь, осмотрела ее. Пока она стояла, я успел рассмотреть, насколько она была мускулистой. – Кто это сделал? – Она всмотрелась в «зрительный зал». – Кто заточил меня здесь? Надо сказать, что девушка играла весьма натурально. – Это был ты? – И тут она показала на меня. Тут же меня осветил прожектор или софит. Как у них там это называется? – Выйдите ко мне, сэр, мне понадобится ваша помощь, – на мгновение выйдя из образа, сказала девушка. Интересно, она выбрала меня, потому что я был за столиком один? Как бы то ни было, пришлось выйти. Поднявшись на сцену и оказавшись рядом с девушкой, я обнаружил, что она выше, чем мне казалось издалека. Она была на полголовы выше меня, то есть сантиметров сто девяносто пять и, что поражало, имела плотные толстые мышцы. Ее руки были раза в три толще моих, а о ногах я и молчу. Это при том, что я не был слабаком. Я тренировался в спортзале и весил около ста килограмм. Впрочем, выдающимся спортсменом я тоже не был. – Представьтесь, пожалуйста, – обратилась она ко мне. – Меня зовут Джейн, – представился я. – Прекрасно, Джейн. Вы – коварный надсмотрщик. – Джейн надела мне на голову металлический шлем. – Вам поручили охранять меня, пока палач не подготовит эшафот. От вас еще никто не сбегал. Однако приведенная утром рабыня сбегала из разных тюрем уже семь раз. Вы же не хотите, чтобы она сбежала и из вашей? – Нет, не хочу, – я помотал головой. – Тогда вы должны проверить, надежно ли меня сковали и выдержит ли дверь. Проверьте цепи. Я внимательно осмотрел цепи. Подпиленных звеньев не обнаружилось. Я потянул. Цепь была надежна, звенья довольно толсты. – Сильнее. Не стесняйтесь, – подбодрила «рабыня». – Я уперся ногой в стену и потянул спиной изо всех сил. Как и следовало ожидать, безрезультатно. Девушка была прочно прикована к стене. Камень был не настоящий, скорее это был декорированный бетон, но едва ли он сильно в чем-то уступал природному камню. – Проверьте дверь. Я подошел к двери. Убедился, что прутки были прочно приварены к каркасу из уголка. Потряс дверь, попытался раздвинуть прутья. Всех моих сил хватило, чтобы раздвинуть стальную армату, может, на пару миллиметров, но сила упругости быстро вернула ее в первоначальное состояние, как только я ослабил давление. – Еще вот это. Девушка дала мне небольшой закольцованный кусок такой же цепи. Без сомнения прочный. Я потянул его в стороны, конечно же безрезультатно. – Что скажете? – Все надежно. Пленница никуда не убежит, – заявил я в зал, вживаясь в роль коварного надсмотрщика. – Выполнив свою черную работу, надсмотрщик ушел в свою караулку, заперев камеру на ключ. Рабыня жестом велела мне сесть на стул. Садясь, я обратил внимание на то, что стул был железный и с его спинки свисали все те же цепи. – Но он не учел одного. Я – Робин Армстронг. И я поклялась, что меня больше не удержит ни один замок. Так вот оно что. Когда я шел сюда, я и представить себе не мог, что это шоу девушки-силачки. Думал, что выйдет какой-нибудь здоровенный мужик и начнет тягать гири. А так Валентинов день становился все интереснее. Но я еще и представить себе не мог, что произойдет дальше. Зал вяло зааплодировал. Заиграла музыка. Робин начала изображать некий странный танец, натягивая цепи и ослабляя натяжение. И когда музыка дошла до кульминации, она уперлась ногой в стену, перехватила цепи двумя руками и одним, казалось, легким движением вырвала обе цепи из стены. Я отчетливо видел, как из стены вырвался сноп бетонной крошки. Тут же вспомнил, как сам безрезультатно пытался сделать то же самое. Зал взорвался аплодисментами, а Робин продолжала извиваться в танце, гремя вырванными цепями. Затем она взялась правой рукой за цепь чуть ниже левого наруча, напряглась на несколько секунд. Со своей позиции я видел, как вздулся бицепс правой руки, выростая до размера волейбольного мяча. Девушка покраснела от усилия и… цепь, жалобно звякнув, оторвалась от наруча, оставив висеть там всего несколько звеньев. Если бы я не видел этого своими глазами, да еще с самого близкого расстояния, ни за что бы не поверил. Эта невероятная девушка-силачка разорвала цепь одной рукой! А Робин, приняв очередную порцию аплодисментов проделала то же самое левой. На это ушло чуть больше времени, но я-то пытался справиться с этими цепями всем телом. Тщетно! Робин продемонстрировала зрителям почти свободные от цепей руки, поклонилась и надела на правую руку закольцованную цепь, которую я только что проверял на качество. Затем она согнула руку. Бицепс снова стал расти в размере, уперся в цепь. Несколько секунд борьбы и цепь сорвалась с ее руки и упала на пол. А бицепс как будто вырвался на свободу из заточения и вырос в размере еще больше. Теперь посередине его окольцовывал белый след от цепи. Это было невероятно! Затем «рабыня», поклявшаяся, что ее не удержит ни один замок, подошла к двери. Попыталась пролезть между прутьями. Бесполезно. Прутья были слишком частыми. Я бы не смог пролезть через них, а девушка была раза в два шире меря. Робин взялась за центральные прутья руками и, как мне показалось, легким движением раздвинула их в стороны. Я, разумеется, припомнил свои тщетные усилия. Насколько же была сильна эта Робин Армстронг! Впрочем, образовавшаяся прореха между прутьями все равно была маловата, для ее широких плеч. Она и не стала пытаться в нее пролезть, заменив действие повествованием. – Итак, я выбралась из тюремной камеры, – сообщила она. – Последним, что стояло между рабыней и свободой был тюремный надсмотрщик. Я уже и забыл о своей роли! На секунду я представил себе, что силачка сейчас примется меня избивать и поежился. Но ничего такого она, разумеется, делать не собиралась. Шоу включало в себя элементы метафоры и давало волю воображению. – Надсмотрщик задремал в караулке, – повествовала Робин, подходя к моему креслу сзади. – Рабыня воспользовалась этим, чтобы связать его его же цепями! Я почувствовал, как руки, только что разорвавшие цепь, забегали вокруг меня. Что-то щелкнуло. Туловище обняла холодная цепь. Разумеется, не та, которая еще недавно удерживала «мою пленницу», а та, что болталась на спинке моего стула. Все было подготовлено и спланированно заранее. – Сначала рабыня лишила его оружия. С этими словами Робин взяла со стола металлический пруток, изображавший, по всей видимости, ни то дубинку, ни то меч, и, одним невероятно мощным движением, согнула его пополам. Пруток печально скрипнул, не в силах сопротивляться обрушившейся на него мощи. – Руки рабыни привыкли ворочать валуны в горных шахтах, – Робин говорила, стоя у меня за спиной. – Справиться с надсмотрщиком для них не составило никакого труда. И тут я понял, что стальной стул взмывает в воздух вместе со мной! Я посмотрел вниз и обнаружил себя на высоте около трех метров. Эта невероятная девушка-силачка держала стул за две задние ножки. – Рабыня, ставшая вдруг госпожой, издевалась над надсмотрщиком так же, как он издевался над ней. Робин начала опускать и поднимать стул со мной вниз и снова вверх. Раз десять. Потом посмотрела вверх – на меня с широкой улыбкой. Она чуть-чуть тяжело дышала, но руки даже не думали дрожать. Затем она легла на металлическую скамейку, развернув меня вместе со стулом к себе лицом, опустила нас (меня со стулом) к себе на живот, а затем легко отжала вверх и так несколько раз. Мое лицо висело напротив ее лица, я видел, как ей нравится то, что она делает и как легко ей это дается. – Слишком легко, – сказала она в слух и… убрала правую руку. Затем продолжила жать стул со мной одной левой. Сделав штук пятнадцать повторов с широкой улыбкой во все красивое лицо, она поднялась и аккуратно поставила нас (меня со стулом) на пол. Зал зашелся аплодисментами. – Наигравшись со своей беспомощной теперь уже жертвой, рабыня схватила тюремщика за голову. Рука Робин обвилась вокруг моей головы. В подбородок мне уперся почти каменный и теплый бицепс. Я почувствовал, насколько легко эта невероятная девушка одним напряжением руки могла бы свернуть мне шею, если бы захотела. Затем она отпустила меня и вынула из-под стола обыкновенное металлическое ведро. Обняла его так же, как только что обнимала мою голову и, при помощи второй руки, одним резким движением раздавила ведро между предплечьем и бицепсом. Из ведра что-то прыснуло и попало мне на щеку. Принюхавшись, я понял, что это был арбузный сок. Внутри ведра, по всей видимости, лежал арбуз, видимо, изображая мою метафорическую голову в таком же метафорическом шлеме, и силачка раздавила их руками. Я видел видео, на котором женщина уничтожала арбуз, зажав его между ног. И я уже тогда прекрасно понял, что та женщина была в разы сильнее меня и я такое повторить не смогу. Но чтобы руками и вместе с ведром… Я был поражен. Остальные зрители тоже. – Путь на свободу был открыт. Рабыня перестала быть рабыней и никто, и ничто не смогло бы остановить Робин Армстронг. Силачка воздела руки, демонстрируя пушечные ядра бицепсов, затем поклонилась. Зал взорвался аплодисментами и свистом. Несколько человек подошли к Робин и подарили цветы. Затем опустился занавес. Я сидел в полутьме, все еще прикованный к стулу. Робин подошла ко мне. Взяла стул одной рукой за спинку, приподняла вместе со мной и развернула спиной к себе. Девушка начала возиться с цепями. – Чёрт. Тебе что было лень обойти? – вдруг вырвалось у меня. – Ага. Наконец замок щелкнул и цепи повисли на спинке стула. – Ты сделала это так легко и непринужденно. – Да, я ведь стронг вумен. И при том лучшая. Слушай, Джейн, – ее голос вдруг стал мягким и участливым, – я, кажется, испортила тебе вечер. Ты, наверное, хотел посидеть, посмотреть шоу, а не болтаться над сценой в руках какой-то мощной бабы. Просто, понимаешь, сажать своего человека в зал – это не то. Мне нужны живые эмоции: удивление, страх. Зритель чувствует фальшь. – Знаешь, мне все равно было нечего делать. – Ответил я. – А это был весьма интересный опыт. Меня никогда еще не жали от груди одной рукой. Тем более, девушка. Тем более, такая красивая. В полумраке закулисья было сложно понять, но мне показалось, что Робин покраснела. – О-у. Сегодня же день всех влюбленных. – С этими словами она взяла со стола ранее согнутый ею пруток и в два приема придала ему форму сердечка. – Сувенир на память об участии в моем шоу. – Она вручила мне тяжелый гнутый пруток. – Теперь я пойду переодеваться. А когда вернусь, надеюсь, что ты еще будешь здесь и мы с тобой пойдем поужинать. – Она замялась. – Не годиться все-таки проводить день всех влюбленных в одиночестве. Ни тебе, ни мне. – Зачем куда-то идти? – Удивился я – Мы уже в ресторане. – Да, но, между нами говоря, кормят здесь довольно паршиво. Тут не далеко есть забегаловка получше С этими словами она удалилась. Я вышел в зал и сел за свой столик, допить свой лимонад, из которого уже успел выветриться весь газ. Сердце-пруток-сувинир повесил на спинку соседнего стула. День Святого Валентина. Кажется, мне начинал нравиться этот праздник.
Джон, сентябрь 2020 г.
Последний раз редактировалось Jhone 12-09-2020, 14:31 , всего редактировалось 1 раз.
|